Чейзер [litres] - Вероника Мелан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдох-выдох, темная лента дороги, далекие облака над горизонтом.
— Да. Я слушаю.
Она все-таки нажала ее, эту долбанную кнопку вызова. Не смогла удержаться.
Тишина и шорох помех. Полминуты молчания — нагнетает атмосферу, все как обычно.
— Тебе это ничего не напоминает, принцесса?
Спокойный голос, ласковый. Теперь до боли знакомый.
— Напоминает.
— Очередная попытка убежать. Неудачная. И ты знаешь это.
Она не ответила, погладила пальцами руль и утопила педаль газа глубже в пол. Страшно? Нет, скорее, волнительно. Подумаешь, вляпалась в грязь, зато сидеть в ней будет с гордо поднятой головой.
— Вредная девочка. Обожаю тебя за это.
Тишина. Ощущение медленно нагоняющей сзади невидимой машины, азарт, напряжение, бушующий в крови адреналин.
— Сладкая моя…
По венам против воли потекло возбуждение; Мак отлично знал, как погладить словами — Лайзе тут же представились его губы у своей шеи, даже не губы — пасть с острыми клыками, которая не кусает, но шевелит волоски дыханием.
Что же он сделает с ней, когда догонит? Чего ожидать? В худшем случае "отымеет" (хотя это, если представить, далеко не самый худший случай), но как именно он это сделает?
Она ведь знала, на что шла этим вечером. Знала. И все равно, как та кошка из анекдота, нашкодила. Значит, теперь главное не опустить ставки, пусть побегает, попотеет, позавоевывает. Даже мощному псу неплохо иногда свешивать от усердия язык на плечо.
— Дырочки для сосков, значит.
— Все точно так, как делал ты. Ничего более.
— А как же прорезь для письки? Остановись, мы вернемся, и я покажу, как выглядит просунутый в нее член.
— Догони сначала.
Из телефона усмехнулись.
— Не дразни того, кто сильнее тебя.
— Да, лучше сразу его убей. Я тоже уже об этом подумала.
— Грязноротый дьяволенок. Я поставлю тебя на колени и сделаю так, что ты будешь изнывать от желания коснуться его губками.
— А ты будешь с царским видом отстранять мою голову и говорить: "Тебе не позволено, рабыня"?
Хриплый смешок в динамике.
— Каждая минута погони будет негативно влиять на мое воображение.
— Оно у тебя и так испорчено.
— Сзади…
Лайза бросила беглый взгляд в зеркало заднего вида; показалось или нет, что в отдалении виден свет фар? Не может быть, чтобы опять так близко.
— Что сзади?
— Я сделаю это сзади. Как с плохой девочкой.
Она заерзала на сиденье. Что он имеет виду под "плохой" девочкой? Это как?
Чейзер будто прочитал мелькнувшие в ее голове мысли и ласково пояснил:
— Ты скоро все узнаешь. Совсем скоро. И готовься: когда догоню, свяжу по рукам и ногам.
Пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы превратившейся в желе ногой нажать на педаль газа, что, в свою очередь, заставило Мираж нестись сквозь ночь еще быстрее.
Он не обманул.
Догнал, с убийственной точностью профессионального водителя прижал Мираж к обочине, аккуратно вытащил визжащую Лайзу из салона, связал ремнями по рукам и ногам и забросил ее на заднее сидение своего авто. Затем поставил Мираж на сигнализацию, позвонил кому-то (содержание разговора она не услышала), сел за руль и захлопнул дверцу.
На секунду повернулся, довольно похлопал пленницу по бедру и нажал на газ — начался обратный путь в Нордейл.
Лайза, ожидавшая немедленного приведения приговора в исполнение, немного расслабилась и задышала ровнее. Тихо, не в пример стоящему минуту назад реву в салоне ее машины, работал двигатель космолета Чейзера, мелко подрагивало под щекой кожаное сиденье.
Ни перепалки, ни выяснения отношений, ни немедленного "отмщения". Минута, другая — тишина. Влетающий в приоткрытое окно свежий воздух, пахнущий ночным небом, свободой и пыльцой растущих по обочинам диких колокольчиков. Ей постепенно стало спокойно на душе. Казалось, надо бы трепыхаться, волноваться, чего-то ждать, но в этот момент Лайзу оплел кокон тишины и умиротворения.
Комфортно. Даже со связанными руками и ногами в эту минуту она ощущала себя комфортно.
Напряжение вечера дало о себе знать незаметно слипшимися веками, и утомившееся от переизбытка эмоций сознание под монотонный звук работающего мотора соскользнуло в сон.
Она полупроснулась, когда ее вносили в дом. Сонно попыталась обнять теплую шею, уткнулась в грудь и что-то капризно промычала про перетянутые запястья. Затем, какое-то время спустя, почувствовала, что рукам стало легче — ремни соскользнули. Кто-то завозился с путами на лодыжках; спина комфортно растянулась на мягком матрасе.
Лайзе снился шумный Хааст: цветные огни, хоровод прохожих, запах попкорна, близкий шум мотора, а на фоне — шорох одежды и чей-то негромкий разговор по телефону. Спустя несколько секунд видения сплелись в неразборчивый клубок, а затем и вовсе пропали; она перевернулась на бок и соскользнула в глубокий сон.
Он принял душ, смыл скопившиеся за день на теле пот и грязь, растер тело сухим полотенцем и отложил его в сторону. Затем вернулся в комнату, осторожно, стараясь не разбудить, выпутал спящую беглянку из блузки и тесных джинсов и накрыл одеялом.
Выключил ночник, лег рядом.
Какое-то время Мак лежал в тишине без сна и думал о том, что сегодня впервые во время погони он думал не о том, как бы побыстрее догнать жертву, а о волновался о том, чтобы та не слетела в кювет.
Вот тебе и издержки профессии. Дожился.
Отобрать бы у этой симпатичной чертовки права, да нельзя: Лайза без прав — хуже птицы без крыльев, поэтому придется их оставить и всю оставшуюся жизнь волноваться, когда эта пигалица летает на таких скоростях.
Рука отыскала на простыне расслабленную теплую ладошку и мягко сжала ее; спи маленький цветочек, спи уставшая принцесса. Ты сегодня слишком напроказничала и отключилась от перенапряжения. Немудрено.
Будильник он завел с учетом того, чтобы она не опоздала на работу.
* * *Кафе "Лаф-лаф" на углу девятой авеню всегда отличалось изысканным дизайном, легкой атмосферой, романтичной музыкой и широким выбором десертов на любой, даже самый притязательный, вкус.
На этот раз Элли выбрала легкое кокосовое суфле с хрустящими вафлями, кусочки которых теперь гоняла по тарелке, пытаясь собрать на них максимум стружки и ванильного соуса.
— Вкуснота какая! — Когда ложечка оказалась вылизанной дочиста, подруга с восторгом уставилась на Лайзу. — Слушай, поверить не могу! Догнал и ничего не сделал? Просто уложил спать? И все?
— Все. А утром накормил завтраком и отвез на работу.
— Вот это да-а-а!
— Что да?
— Мак точно настроен серьезно.